Сказка как у медведя зубы начали болеть
Спи, мальчишка, не реветь:
По садам идет медведь…
…Меда жирного, густого
Хочет сладкого медведь.
А за банею подряд
Ульи круглые стоят —
— Все на ножках на куриных,
— Все в соломенных платках;
А кругом, как на перинах,
Пчелы спят на васильках.
Он идет на ульи боком,
Разевая старый рот,
И в молчании глубоком
Прямо горстью мед берет.
Прямо лапой, прямо в пасть
Он пропихивает сласть,
И, конечно, очень скоро
Наедается ворча …
Лапа толстая у вора
Вся намокла до плеча.
Он ее сосет и гложет,
Отдувается… Капут!
Он полпуда съел, а может,
Не полпуда съел, а пуд!
Полежать теперь в истоме
Волосатому сластене,
Убежать, пока из Мишки
Не наделали колбас,
Захватив с собой подмышкой
Толстый улей про запас…
Спит во тьме собака-лодырь,
Спит деревня у реки…
Через тын, через колоду
До берлоги напрямки.
Он заплюхал, глядя на ночь,
Волосатая гора,
— Михаил — Медведь — Иваныч.
И ему заснуть пора!
Спи, малышка, не реветь:
Не ушел еще медведь!
А от меда у медведя
Зубы начали болеть!!!
Боль проникла, как проныра,
Заходила ходуном,
Сразу дернуло, заныло
В зубе правом коренном,
Застучало, затрясло! —
Щеку набок разнесло…
Обмотал ее рогожей,
Потерял медведь покой.
Был медведь — медведь пригожий,
А теперь на что похожий? —
— С перевязанной щекой,
Некрасивый, не такой!
…Пляшут елки хороводом…
Ноет пухлая десна!
Где-то бросил улей с медом:
Не до меда, не до сна,
Не до радостей медведю,
Не до сладостей медведю, —
Спи, малышка, не реветь! —
Зубы могут заболеть!
Шел медведь, стонал медведь,
Дятла разыскал медведь.
Дятел щеголь в птичьем свете,
В красном бархатном берете,
В черном-черном пиджаке,
С червяком в одной руке.
Дятел знает очень много.
Он медведю сесть велит.
Дятел спрашивает строго:
«—Что у Вас, медведь, болит?»
«Зубы? — Где?» — с таким вопросом
Он глядит медведю в рот
И своим огромным носом
У медведя зуб берет.
Приналег, и смаху, грубо
Сразу выдернул его…
Что медведь — медведь без зуба?
— Он без зуба — ничего!
Не дерись и не кусайся,
Бойся каждого зверька,
Бойся волка, бойся зайца,
Бойся хитрого хорька!
Скучно: в пасти — пустота!…
Разыскал медведь крота…
Подошел к медведю крот,
Посмотрел медведю в рот,
А во рту медвежьем — душно,
Зуб не вырос молодой…
Крот сказал медведю: «Нужно
Зуб поставить золотой!»
Спи, малышка, надо спать:
В темноте медведь опасен,
Он на все теперь согласен,
Только б золота достать!
Крот сказал ему: «Покуда
Подождите, милый мой,
Мы Вам золота полпуда
Откопаем под землей!»
И уходит крот горбатый…
И в полях до темноты
Роет землю, как лопатой;
Ищут золото кроты.
Ночью где-то в огородах
Откопали… самородок!
Спи, малышка, не реветь!
Ходит радостный медведь,
Щеголяет зубом свежим,
Пляшет Мишка молодой,
И горит во рту медвежьем
Зуб веселый, золотой!
Все темнее, все синее
Над землей ночная тень…
Стал медведь теперь умнее:
Зубы чистит каждый день,
Много меда не ворует,
Ходит важный и не злой
И сосновой пломбирует
Зубы новые смолой.
…Спят березы, толстый крот
Спать уходит в огород,
Рыба сонная плеснула…
Дятлы вымыли носы
И уснули. Все уснуло,
Только тикают часы…
- Следующий стих → Борис Корнилов — Чиж
- Предыдущий стих → Борис Корнилов — Памятник
Читать стих поэта Борис Корнилов — Как от мёда у медведя зубы начали болеть на сайте РуСтих: лучшие, красивые стихотворения русских и зарубежных поэтов классиков о любви, природе, жизни, Родине для детей и взрослых.
Источник
Вас когда-нибудь убаюкивали, мурлыкая?
Песня маленькая,
а забота у ней великая,
на звериных лапках песенка,
с рожками,
с угла на угол ходит вязаными дорожками.
И тепло мне с ней
и забавно до ужаса…
А на улице звезды каменные кружатся…
Петухи стоят,
шеи вытянуты,
пальцы скрючены,
в глаз клевать с малолетства они приучены.
И луна щучьим глазом плывет замороженным,
елка мелко дрожит от холода
телом скореженным,
а над елкою мечется
птица черная,
птица дикая,
только мне хорошо и уютно:
песня трется о щеку, мурлыкая.
——
Спи, мальчишка, не реветь —
по садам идет медведь,
меду жирного, густого,
хочет сладкого медведь.
А за банею подряд
ульи круглые стоят,
все на ножках на куриных,
все в соломенных платках,
а кругом, как на перинах,
пчелы спят на васильках.
Спят березы в легких платьях,
спят собаки со двора,
пчеловоды на полатях,
и тебе заснуть пора.
Спи, мальчишка, не реветь,
заберет тебя медведь,
он идет на ульи боком,
разевая старый рот,
и в молчании глубоком
прямо горстью мед берет,
прямо лапой, прямо в пасть
он пропихивает сласть.
И, конечно, очень скоро
наедается, ворча.
Лапа толстая у вора
вся намокла до плеча.
Он сосет ее и гложет,
отдувается: капут, —
он полпуда съел, а может,
не полпуда съел, а пуд.
Полежать теперь в истоме
волосатому сластене.
Убежать, пока из Мишки
не наделали колбас,
захватив себе под мышку
толстый улей про запас.
Спит во тьме собака-лодырь,
спят в деревне мужики,
через тын, через колоды
до берлоги, напрямки
он заплюхал, глядя на ночь,
волосатая гора,
Михаил — медведь — Иваныч, —
и ему заснуть пора.
Спи, мальчишка — не реветь —
не ушел еще медведь,
а от меда у медведя
зубы начали болеть.
Боль проникла как проныра,
заходила ходуном,
сразу дернуло,
заныло
в зубе правом коренном.
Засвистело,
затрясло,
щеку набок разнесло.
Обмотал ее рогожей,
потерял медведь покой,
был медведь — медведь пригожий,
а теперь на что похожий —
с перевязанной щекой,
некрасивый, не такой.
Скачут елки хороводом,
ноет пухлая десна,
где-то бросил улей с медом —
не до меду,
не до сна,
не до сладостей медведю,
не до радостей медведю.
——
Спи, мальчишка, не реветь,
зубы могут заболеть.
Шел медведь,
стонал медведь,
дятла разыскал медведь.
Это щеголь в птичьем свете,
в красном бархатном берете,
в тонком черном пиджаке,
с червяком в одной руке.
Нос у дятла весь точеный,
лакированный,
кривой,
мыт водою кипяченой,
свежей высушен травой.
Дятел знает очень много,
он медведю сесть велит,
дятел спрашивает строго:
— Что у вас, медведь, болит?
Зубы?
Где? —
С таким вопросом
он глядит медведю в рот
и своим огромным носом
у медведя зуб берет.
Приналег
и сразу грубо,
с маху выдернул его…
Что медведь — медведь без зуба?
Он без зуба ничего.
Не дерись
и не кусайся,
бойся каждого зверька,
бойся волка,
бойся зайца,
бойся хмурого хорька.
Скучно —
в пасти пустота,
разыскал медведь крота.
Подошел к медведю крот,
поглядел медведю в рот,
а во рту медвежьем душно,
зуб не вырос молодой —
крот сказал медведю: нужно
зуб поставить золотой.
Спи, мальчишка, надо спать,
в темноте медведь опасен,
он на всё теперь согласен,
только б золото достать.
Крот сказал ему: покуда
подождите, милый мой,
я вам золота полпуда
накопаю под землей.
И уходит крот горбатый,
и в полях до темноты
роют землю, как лопатой,
ищут золото кроты.
Ночью где-то в огородах
откопали самородок.
Спи, мальчишка, не реветь,
ходит радостный медведь,
щеголяет зубом свежим,
пляшет Мишка молодой,
и горит во рту медвежьем
зуб веселый золотой.
Всё синее, всё темнее
над землей ночная тень.
Стал медведь теперь умнее,
чистит зубы каждый день,
много меду не ворует,
ходит пухлый и не злой
и сосновой пломбирует
зубы белые смолой.
Спи, мальчишка, не реветь,
засыпает наш медведь,
спят березы,
толстый крот
спать приходит в огород.
Рыба сонная плеснула,
дятлы вымыли носы
и заснули.
Все заснуло —
только тикают часы…
1934
Источник
Спи, мальчишка, не реветь,
по садам идёт медведь —
мёду жирного, густого
хочет сладкого медведь.
А за банею подряд
ульи круглые стоят.
Все на ножках на куриных,
все в соломенных платках,
а кругом, как на перинах,
пчёлы спят на васильках.
Спят берёзы в лёгких платьях,
спят собаки со двора,
пчеловоды на палатях.
И тебе заснуть пора.
Спи, мальчишка, не реветь,
заберёт тебя медведь.
Он идёт на ульи боком,
разевая старый рот,
и в молчании глубоком
прямо горстью мёд берёт,
прямо лапой, прямо в пасть
он пропихивает сласть.
И, конечно, очень скоро
наедается, ворча.
Лапа толстая у вора
вся намокла до плеча.
Он сосёт её и гложет,
отдувается — капут…
Он полпуда съел, а может,
не полпуда съел, а пуд.
Полежать теперь в истоме
волосатому сластёне…
Убежать, пока из Мишки
не наделали колбас,
захватив себе под мышку
толстый улей про запас.
Спит во тьме собака-лодырь,
спит деревня у реки.
Через тын, через колоды
до берлоги напрямик
он заплюхал, глядя на ночь,
волосатая гора,
Михаил — медведь — Иваныч,
и ему заснуть пора.
Спи, мальчишка, не реветь,
не ушёл ещё медведь,
а от мёда у медведя
зубы начали болеть.
Боль проникла, как проныра,
заходила ходуном,
сразу дёрнуло,
заныло,
в зубе правом, коренном.
Засвистело,
затрясло,
щёку набок разнесло.
Обмотал её рогожей,
потерял медведь покой.
Был медведь — медведь пригожий,
а теперь на что похожий —
с перевязанной щекой,
некрасивый, не такой.
Скачут ёлки хороводом,
ноет пухлая десна,
где-то бросил улей с мёдом —
не до мёду,
не до сна,
не до сладостей медведю,
не до радостей медведю.
Спи, мальчишка, не реветь,
зубы могут заболеть.
Шёл медведь,
стонал медведь,
дятла разыскал медведь.
Это щёголь в птичьем свете,
в красном бархатном берете,
в тонком чёрном пиджаке,
с червяком в одной руке.
Нос у дятла весь точёный,
лакированный, прямой,
мыт водою кипячёной,
свежей высушен травой.
Дятел знает очень много,
он медведю сесть велит,
дятел спрашивает строго:
— Что у вас, медведь, болит?
Зубы?
Где? —
С таким вопросом
он глядит медведю в рот
и своим огромным носом
у медведя зуб берёт.
Приналёг —
и сразу грубо,
с маху выдернул его…
Что медведь — медведь без зуба?
Он без зуба — ничего.
Не дерись
и не кусайся,
бойся каждого зверька:
бойся волка,
бойся зайца,
бойся хитрого хорька.
Скучно —
в пасти пустота.
Разыскал медведь крота.
Подошёл к медведю крот,
поглядел медведю в рот,
а во рту медвежьем душно,
зуб не вырос молодой…
Крот сказал медведю:
— Нужно
зуб поставить золотой.
Спи, мальчишка, надо спать —
в темноте медведь опасен,
он на всё теперь согласен,
только б золота достать.
Крот сказал ему:
— Покуда
подождите, милый мой,
я вам золота полпуда
накопаю под землёй.
И уходит крот горбатый,
и в полях до темноты
роют землю, как лопатой, —
ищут золото кроты.
Ночью где-то в огородах
откопали самородок.
Спи, мальчишка, не реветь,
ходит радостный медведь.
Щеголяет зубом свежим,
пляшет Мишка молодой,
и горит во рту медвежьем
зуб весёлый, золотой.
Всё синее, всё темнее
над землёй ночная тень.
Стал медведь теперь умнее:
чистит зубы каждый день,
много мёду не ворует,
ходит важный и не злой
и сосновой пломбирует
зубы белые смолой.
Спи, мальчишка, не реветь,
засыпает наш медведь.
Спят берёзы,
толстый крот
спать приходит в огород.
Рыба сонная плеснула,
дятлы вымыли носы
и заснули,
всё заснуло,
только тикают часы…
Источник
Сказка в стихах, иллюстрированная К. Ротовым.
Корнилов Борис Петрович
КАК ОТ МЕДА У МЕДВЕДЯ ЗУБЫ НАЧАЛИ БОЛЕТЬ
Спи, мальчишка, не реветь,
по садам идёт медведь,-
мёду жирного, густого
хочет сладкого медведь.
А за банею подряд
ульи круглые стоят.
Все на ножках на куриных,
все в соломенных платках,
а кругом, как на перинах,
пчёлы спят на васильках.Спят берёзы в лёгких платьях,
спят собаки со двора,
пчеловоды на полатях…
И тебе заснуть пора.Спи, мальчишка, не реветь,
заберёт тебя медведь.
Он идёт на ульи боком,
разевая старый рот,
и в молчании глубоком
прямо горстью мёд берёт,
прямо лапой, прямо в пасть
он пропихивает сласть.И, конечно, очень скоро
наедается, ворча.
Лапа толстая у вора
вся намокла до плеча.Он сосёт её и гложет,
отдувается: капут…
Он полпуда съел, а мотет,
не полпуда съел, а пуд.
Полежать теперь в истоме
волосатому сластёне…
Убежать, пока из Мишки
не наделали колбас,
захватив себе под мышку
толстый улей про запас.Спит во тьме собака-лодырь,
спит деревня у реки.
Через тын, через колоды
до берлоги, напрямки
он заплюхал, глядя на ночь,
волосатая гора,
Михаил — медведь — Иваныч,
и ему заснуть пора.
Спи, мальчишка, не реветь,
не ушёл ещё медведь,
а от мёда у медведя зубы начали болеть.Боль проникла, как проныра
заходила ходуном,
сразу дёрнуло,
заныло
в зубе правом, коренном.
Засвистело,
затрясло,
щёку набок разнесло.Обмотал её рогожей,
потерял медведь покой.
Был медведь — медведь пригожий
а теперь на что похожий —
с перевязанной щекой,
некрасивый, не такой.Скачут ёлки хороводом,
ноет пухлая десна,
где-то бросил улей с мёдом —
не до мёду,
не до сна,
не до сладостей медведю,
не до радостей медведю.
Спи, мальчишка, не реветь,
зубы могут заболеть.
Шёл медведь,
стонал медведь,
дятла разыскал медведь.Это щеголь в птичьем свете,
в красном бархатном берете, в тонком чёрном пиджаке,
с червяком в одной руке.
Нос у дятла весь точёный, лакированный, прямой,
мыт водою кипячёной,
свежей высушен травой.
Дятел знает очень много,
он медведю сесть велит,
дятел спрашивает строго:
— Что у вас, медведь, болит?
Зубы?
Где?-
С таким вопросом
он глядит медведю в рот
и своим огромным носом
у медведя зуб берёт.Приналёг —
и сразу грубо,
с маху выдернул его…
Что медведь — медведь без зуба?
Он без зуба — ничего.
Не дерись
и не кусайся,
бойся каждого зверька:
бойся волка,
бойся зайца,
бойся хитрого хорька.Скучно —
в пасти пустота.
Разыскал медведь крота.
Подошёл к медведю крот,
поглядел медведю в рот,
а во рту медвежьем душно,
зуб не вырос молодой…
Крот сназал медведю: — Нужно
зуб поставить золотой.Спи, мальчишка, надо спать,-
в темноте медведь опасен,
он на всё теперь согласен,
только б золота достать.
Крот сказал ему: — Покуда
подождите, милый мой,
я вам золота полпуда
накопаю под землёй.И уходит крот горбатый,
и в полях до темноты
роют землю, как лопатой,-
ищут золото кроты.
Ночью где-то в огородах
откопали самородок.
Спи, мальчишка, не реветь,
ходит радостный медведь.
Щеголяет зубом свежим,
пляшет Мишка молодой,
и горит во рту медвежьем
зуб весёлый, золотой.
Всё синее, всё темнее
над землёй ночная тень.
Стал медведь теперь умнее:
чистит зубы каждый день,
много мёду не ворует,
ходит важный и не злой
и сосновой пломбирует
зубы белые смолой.Спи, мальчишка, не реветь,
засыпает наш медведь.
Спят берёзы.
Толстый крот
спать приходит в огород.
Рыба сонная плеснула,
дятлы вымыли носы и заснули.
Всё заснуло.
Только тикают часы.
Источник
Корнилов Борис Петрович
КАК ОТ МЕДА У МЕДВЕДЯ ЗУБЫ НАЧАЛИ БОЛЕТЬ
Спи, мальчишка, не реветь,
по садам идёт медведь,—
мёду жирного, густого
хочет сладкого медведь.
А за банею подряд
ульи круглые стоят.
Все на ножках на куриных,
все в соломенных платках,
а кругом, как на перинах,
пчёлы спят на васильках.
Спят берёзы в лёгких платьях,
спят собаки со двора,
пчеловоды на полатях…
И тебе заснуть пора.
Спи, мальчишка, не реветь,
заберёт тебя медведь.
Он идёт на ульи боком,
разевая старый рот,
и в молчании глубоком
прямо горстью мёд берёт,
прямо лапой, прямо в пасть
он пропихивает сласть.
И, конечно, очень скоро
наедается, ворча.
Лапа толстая у вора
вся намокла до плеча.
Он сосёт её и гложет,
отдувается: капут…
Он полпуда съел, а мотет,
не полпуда съел, а пуд.
Полежать теперь в истоме
волосатому сластёне…
Убежать, пока из Мишки
не наделали колбас,
захватив себе под мышку
толстый улей про запас.
Спит во тьме собака-лодырь,
спит деревня у реки.
Через тын, через колоды
до берлоги, напрямки
он заплюхал, глядя на ночь,
волосатая гора,
Михаил — медведь — Иваныч,
и ему заснуть пора.
Спи, мальчишка, не реветь,
не ушёл ещё медведь,
а от мёда у медведя зубы начали болеть.
Боль проникла, как проныра
заходила ходуном,
сразу дёрнуло,
заныло
в зубе правом, коренном.
Засвистело,
затрясло,
щёку набок разнесло.
Обмотал её рогожей,
потерял медведь покой.
Был медведь — медведь пригожий
а теперь на что похожий —
с перевязанной щекой,
некрасивый, не такой.
Скачут ёлки хороводом,
ноет пухлая десна,
где-то бросил улей с мёдом —
не до мёду,
не до сна,
не до сладостей медведю,
не до радостей медведю.
* * *
Спи, мальчишка, не реветь,
зубы могут заболеть.
Шёл медведь,
стонал медведь,
дятла разыскал медведь.
Это щеголь в птичьем свете,
в красном бархатном берете, в тонком чёрном пиджаке,
с червяком в одной руке.
Нос у дятла весь точёный, лакированный, прямой,
мыт водою кипячёной,
свежей высушен травой.
Дятел знает очень много,
он медведю сесть велит,
дятел спрашивает строго:
— Что у вас, медведь, болит?
Зубы?
Где?—
С таким вопросом
он глядит медведю в рот
и своим огромным носом
у медведя зуб берёт.
Приналёг —
и сразу грубо,
с маху выдернул его…
Что медведь — медведь без зуба?
Он без зуба — ничего.
Не дерись
и не кусайся,
бойся каждого зверька:
бойся волка,
бойся зайца,
бойся хитрого хорька.
Скучно —
в пасти пустота.
Разыскал медведь крота.
Подошёл к медведю крот,
поглядел медведю в рот,
а во рту медвежьем душно,
зуб не вырос молодой…
Крот сназал медведю: — Нужно
зуб поставить золотой.
Спи, мальчишка, надо спать,—
в темноте медведь опасен,
он на всё теперь согласен,
только б золота достать.
Крот сказал ему: — Покуда
подождите, милый мой,
я вам золота полпуда
накопаю под землёй.
И уходит крот горбатый,
и в полях до темноты
роют землю, как лопатой,—
ищут золото кроты.
Ночью где-то в огородах
откопали самородок.
Спи, мальчишка, не реветь,
ходит радостный медведь.
Щеголяет зубом свежим,
пляшет Мишка молодой,
и горит во рту медвежьем
зуб весёлый, золотой.
Всё синее, всё темнее
над землёй ночная тень.
Стал медведь теперь умнее:
чистит зубы каждый день,
много мёду не ворует,
ходит важный и не злой
и сосновой пломбирует
зубы белые смолой.
Спи, мальчишка, не реветь,
засыпает наш медведь.
Спят берёзы.
Толстый крот
спать приходит в огород.
Рыба сонная плеснула,
дятлы вымыли носы и заснули.
Всё заснуло.
Только тикают часы.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Источник
«Я буду жить до старости, до славы…». Борис КорниловБерггольц Ольга Федоровна
Как от меда у медведя зубы начали болеть
Вас когда-нибудь убаюкивали, мурлыкая?
Песня маленькая,
а забота у ней великая,
на звериных лапках песенка,
с рожками,
с угла на угол ходит вязаными дорожками.
И тепло мне с ней
и забавно до ужаса…
А на улице звезды каменные кружатся…
Петухи стоят,
шеи вытянуты,
пальцы скрючены,
в глаз клевать с малолетства они приучены.
И луна щучьим глазом плывет замороженным,
елка мелко дрожит от холода
телом скореженным,
а над елкою мечется
птица черная,
птица дикая,
только мне хорошо и уютно:
песня трется о щеку, мурлыкая.
* * *
Спи, мальчишка, не реветь —
по садам идет медведь,
меду жирного, густого,
хочет сладкого медведь.
А за банею подряд
ульи круглые стоят,
все на ножках на куриных,
все в соломенных платках,
а кругом, как на перинах,
пчелы спят на васильках.
Спят березы в легких платьях
спят собаки со двора,
пчеловоды на полатях,
и тебе заснуть пора.
Спи, мальчишка, не реветь,
заберет тебя медведь,
он идет на ульи боком,
разевая старый рот,
и в молчании глубоком
прямо горстью мед берет,
прямо лапой, прямо в пасть
он пропихивает сласть.
И, конечно, очень скоро
наедается, ворча.
Лапа толстая у вора
вся намокла до плеча.
Он сосет ее и гложет,
отдувается: капут, —
он полпуда съел, а может,
не полпуда съел, а пуд.
Полежать теперь в истоме
волосатому сластене.
Убежать, пока из Мишки
не наделали колбас,
захватив себе под мышку
толстый улей про запас.
Спит во тьме собака-лодырь,
спят в деревне мужики,
через тын, через колоды
до берлоги, напрямки
он заплюхал, глядя на ночь,
волосатая гора,
Михаил — медведь — Иваныч, —
и ему заснуть пора.
Спи, мальчишка — не реветь —
не ушел еще медведь,
а от меда у медведя
зубы начали болеть.
Боль проникла как проныра,
заходила ходуном,
сразу дернуло,
заныло
в зубе правом коренном.
Засвистело,
затрясло.
щеку набок разнесло.
Обмотал ее рогожей,
потерял медведь покой,
был медведь — медведь пригожий,
а теперь на что похожий —
с перевязанной щекой,
некрасивый, не такой.
Скачут елки хороводом,
ноет пухлая десна,
где-то бросил улей с медом —
не до меду,
не до сна,
не до сладостей медведю,
не до радостей медведю.
* * *
Спи, мальчишка, не реветь,
зубы могут заболеть.
Шел медведь,
стонал медведь,
дятла разыскал медведь.
Это щеголь в птичьем свете,
в красном бархатном берете,
в тонком черном пиджаке,
с червяком в одной руке.
Нос у дятла весь точеный,
лакированный,
кривой,
мыт водою кипяченой,
свежей высушен травой.
Дятел знает очень много,
он медведю сесть велит,
дятел спрашивает строго:
— Что у вас, медведь, болит?
Зубы?
Где? —
С таким вопросом
он глядит медведю в рот
и своим огромным носом
у медведя зуб берет.
Приналег
и сразу грубо,
с маху выдернул его…
Что медведь — медведь без зуба?
Он без зуба ничего.
Не дерись
и не кусайся,
бойся каждого зверька,
бойся волка,
бойся зайца,
бойся хмурого хорька.
Скучно —
в пасти пустота,
разыскал медведь крота.
Подошел к медведю крот,
поглядел медведю в рот,
а во рту медвежьем душно,
зуб не вырос молодой —
крот сказал медведю: нужно
зуб поставить золотой.
Спи, мальчишка, надо спать,
в темноте медведь опасен,
он на все теперь согласен,
только б золото достать.
Крот сказал ему: покуда
подождите, милый мой,
я вам золота полпуда
накопаю под землей.
И уходит крот горбатый,
и в полях до темноты
роют землю, как лопатой,
ищут золото кроты.
Ночью где-то в огородах
откопали самородок.
Спи, мальчишка, не реветь,
ходит радостный медведь,
щеголяет зубом свежим,
пляшет Мишка молодой,
и горит во рту медвежьем
зуб веселый золотой.
Все синее, все темнее
над землей ночная тень.
Стал медведь теперь умнее,
чистит зубы каждый день,
много меду не ворует,
ходит пухлый и не злой
и сосновой пломбирует
зубы белые смолой.
Спи, мальчишка, не реветь,
засыпает наш медведь,
спят березы,
толстый крот
спать приходит в огород.
Рыба сонная плеснула,
дятлы вымыли носы
и заснули.
Все заснуло —
только тикают часы…
1934
[79]
Следующая глава >
Похожие главы из других книг
6. Наказание «Медведя»
Так бомбили корабли с сухопутных самолетов в годы гражданской войны. Сейчас, через двадцать лет, положение сильно изменилось. В руках красных летчиков имеются великолепные морские самолеты, отличные прицельные приборы и бомбодержатели. Да и бомбы
История 1.3 “Почему я никогда не буду болеть в Америке.”
Не буду рассказывать, как и при каких обстоятельствах это получилось, но факт остается фактом – я вывихнул руку. Причем конкретно вывихнул. Причем в 7 утра. Делать нечего, подумал я, придется обращаться к местным
«Надумали болеть!»
Вспоминает Пешкова:«Приехали Сталин, Молотов, Ворошилов. Когда они вошли, А.М. уже настолько пришел в себя, что сразу же заговорил о литературе. Говорил о новой французской литературе, о литературе народностей. Начал хвалить наших женщин-писательниц,
«Болеть малярией было интересно»
«…А как болели мы — то это интересно. Однажды — я же в третьем классе училась в поселке Горячий Ключ под Краснодаром — стало меня на солнышко тянуть. Понежусь на солнышке, потом ледяным покрывалом меня накрывает — я в хату. Начинает бить
СЕРЕБРЯНЫЙ ТРОФЕЙ — КАК ЛОЖКА МЕДА
Победу в Кубке УЕФА вполне можно назвать ложкой меда в той бочке дегтя, какой представляется для нас неудачный сезон 1993/94. Как же загадочна и иронична наша жизнь: единственный в своей заграничной карьере трофей (причем весьма почетный!) я
«Надумали болеть!»
Вспоминает Пешкова: «Приехали Сталин, Молотов, Ворошилов. Когда они вошли, А. М. уже настолько пришел в себя, что сразу же заговорил о литературе. Говорил о новой французской литературе, о литературе народностей. Начал хвалить наших женщин-писательниц,
Два медведя в одной берлоге
Новый, 1993 год начался с прибытия первых трех казаков. Через два дня прибыли еще тридцать восемь во главе с Загребовым, названные Первой казачьей сотней. В обиходе у добровольцев — «Первый разлив». Это ярко характеризует первый казачий эшелон.
ПЧЕЛЫ ПРОТИВ МЕДА
Я сам бы с удовольствием не читал эту главу, тем более не писал бы ее, если бы все описанное в ней, во-первых, не было бы правдой, а во-вторых, не приключилось бы именно со мной или теми, кто был рядом. Я уже много раз упоминал в тексте магическую формулу «секс,
«Надумали болеть!»
Вспоминает Екатерина Пешкова:«Приехали Сталин, Молотов, Ворошилов. Когда они вошли, А. М. уже настолько пришел в себя, что сразу же заговорил о литературе. Говорил о новой французской литературе, о литературе народностей. Начал хвалить наших
ЖИВИТЕ ТАК, КАК НАЧАЛИ
Несмотря на запрет врачей, я написал в Малеевке повесть «Колхиду». Писалась она легко и быстро, без напряжения, и это меня даже пугало. Я наслушался писательских разговоров (в общем, справедливых) о том, что чем труднее пишется книга, тем она
1. Дележка шкуры неубитого медведя
На душе Павла Беляева было неспокойно. Предчувствие чего-то недоброго заставляло его то и дело останавливаться, доставать из кармана повестку о призыве в финскую армию и читать. В голове рождались сотни всевозможных догадок и
За кого болеть?
Лет двадцать пять тому назад один мой сослуживец, к шахматам не имевший никакого отношения, говорит мне:— Что у вас в шахматы одни евреи играют! Я вот болею за Борю Гулько!Пришлось дома порыться в груде журналов. Нашёл хорошую фотографию в рижских «Шахматах»,
Хранение компотов, сладких блюд, варенья, меда
• Консервы из плодов и овощей домашнего приготовления, если они пастеризованы и герметично закупорены, можно сохранить до нового урожая в сухом помещении, при комнатной температуре или, что еще лучше, при температуре от 5 до
КУДА ДЕВАТЬ МЕДВЕДЯ?
В составе делегации от РСФСР, прибывшей на празднование 50-летия провозглашения советской власти на Украине, был и председатель горисполкома Новосибирска. Побывав вместе с нашим мэром В.Й. Буркой в ресторане «Мисливець» и выслушав мой
ИССЛЕДОВАТЕЛЬ МЕДА И ВОСКА
Как-то однажды, вспоминая свою творческую молодость, известный химик академик Иван Алексеевич Каблуков сказал: «Мне выпало на долю счастье быть не только учеником А. М. Бутлерова, работать в его лаборатории Петербургского университета…, но и
Как я люблю болеть!!!
Танюся меня очень любила. Но в отношении школы была тверда, как гранитная скала. Никогда не критиковала учителей. Если я пыталась объяснить, что кто-то из учителей не прав, она всегда говорила:— У любого, даже самого слабого учителя, есть чему поучиться.
Источник
